Les ültet holoparasites.
На поверхности безмятежно текущей реки времени он хотел разве что поднимать рябь; мысль о возможной смене направления течения заставляла его ежиться. Жажда любых приключений, кроме умственных, была изъята из него так же осторожно и тщательно, как и из прочих граждан Диаспара.
И все же он обладал той, пусть почти потухшей, искоркой любопытства, которая некогда была величайшим дарованием Человека.
Он все еще был готов рисковать. Он взглянул на Элвина и попытался припомнить свою собственную юность, свои мечты пятисотлетней давности.
Любой миг его прошлого, стоило лишь обратиться к памяти, был ясен и понятен.
Ты же не хочешь беспокоить своих друзей, а чем дольше ты останешься, тем труднее будет нам сделать необходимые коррекции.
- Vekonybel fereg
У него даже мелькнуло подозрение -- а уж не следил ли Шут за всеми его бесплодными поисками.
Все его жизни были нанизаны на века, словно бусины на нити: любую из них он мог взять и рассмотреть. Большинство прежних Хедронов были теперь для него незнакомцами; несмотря на схожесть основных черт, груз жизненного опыта навсегда отделял их от.
Если б он пожелал, то, при возвращении в Зал Творения, чтобы заснуть в ожидании нового призыва, мог бы стереть из своего сознания все более ранние воплощения.
Но это была бы своего рода смерть, и он еще не был готов. Он еще старался собирать все, что могла предложить ему жизнь, подобно тому как моллюск в раковине терпеливо добавляет новые клетки к медленно les ültet holoparasites спирали. В молодости он не отличался от сверстников.
Лишь когда он повзрослел, и скрытые воспоминания о предшествующих жизнях хлынули потоком, он принял роль, на которую давным-давно был обречен.
Иногда он негодовал, что умы, со столь бесконечным умением соорудившие Диаспар, сейчас, спустя все эти giardia sintomas portugues, все еще управляли им как куклой на сцене.
И вот, возможно, представился шанс наконец отомстить.
Появился новый актер, способный опустить занавес в конце представления, занявшего уже слишком много актов. Симпатия к тому, чье одиночество должно было превосходить его собственное; скука, вызванная веками монотонности; скрытые в глубине души бесенята прошлого - таковы были разноречивые воздействия, побудившие Хедрона к поступкам.
széles szalaggal a szívében Может, я окажусь полезен тебе, - объяснил он Элвину, - а может быть.
Я не хочу пробуждать ложных надежд. Через полчаса встретимся у пересечения Третьего Радиуса и Второй Окружности.
Если даже больше я не смогу ничего сделать, то по крайней мере обещаю тебе интересное путешествие. Элвин пришел на свидание за десять минут до срока, несмотря на то, что это была противоположная часть города.
Он нетерпеливо ждал, пока движущиеся пути скользили мимо с вечным постоянством, неся безмятежное и довольное городское население по les ültet holoparasites несерьезным делам.
Наконец он увидел, как вдали появилась высокая фигура Хедрона, и через секунду он впервые физически оказался в присутствии Шута.
Это не было проекцией: когда их ладони соприкоснулись в древнем приветствии, Хедрон был вполне Шут присел на мраморную балюстраду, пристально и széles szalagfajok любопытством разглядывая Элвина. - Интересно, - сказал он, - знаешь ли ты, les ültet holoparasites чем просишь.
Да и что ты будешь делать, получив.
Или -- указание на расположение центра галактической администрации.
Могло быть и так, что отнюдь не весь Диаспар отражен в этом безупречном зеркале.
Дальше не проедешь.
Но Природа смогла поместить этот образ в крошечную, невидимую глазом клетку.
Неужели ты всерьез воображаешь, что сможешь покинуть город, даже если найдешь - Я в этом уверен, - храбрясь, объявил Элвин, но Хедрон уловил неуверенность в его голосе.
- Тогда позволь мне рассказать кое-что, чего ты можешь и не знать. Видишь ли ты вон те башни.
- Хедрон указал на одинаковые, как близнецы, пики Центральной Энергостанции и Зала Совета, взиравшие друг на друга через пропасть глубиной в километр. - Допустим, я положу абсолютно твердую доску между этими двумя башнями - доску шириной всего сантиметров в пятнадцать.
Сможешь ли ты пройти. Элвин заколебался. - Не знаю, -. - Я бы предпочел не пробовать.
- Я совершенно уверен, что ты никогда бы не смог этого сделать. Тобой овладеет головокружение, и ты свалишься les ültet holoparasites, не сделав и дюжины шагов.
Но если б эта же доска была чуть-чуть приподнята над землей, ты без труда смог бы пройти. - Ну и что это доказывает. - Я пытаюсь обратить внимание на очень les ültet holoparasites вещь.
В двух описанных мною экспериментах доска одна и та.
Mistletoe is actually a tree-killing parasite
Любой из попадавшихся тебе иногда роботов на колесах сможет легко проехать по ней, независимо от того, соединяет ли она эти башни или лежит на земле.
Мы же - не сможем, поскольку испытываем страх высоты.
Он, может быть, иррационален, но слишком силен, чтобы им пренебречь. Он встроен в нас; мы с ним рождаемся. В том же смысле мы испытываем страх пространства.
Покажи дорогу, ведущую из города, любому человеку les ültet holoparasites Диаспаре - дорогу, которая может выглядеть точно так же, как находящаяся сейчас перед нами - и он не сможет пройти по.
Он вернется обратно, как вернулся бы ты, если б начал идти по доске между башнями.
- Но.
Взаимосвязанные сознания держат людей в курсе всего происходящего в стране.
Он думал о бессчетных миллионах лет, в течение которых движение постепенно уменьшалось, и огни на огромной карте угасали один за другим - пока не осталось ничего, кроме этой единственной линии.
- Kenocs a parazitak szamara
- Apro férgek a lakasban
- Milyen gyakran adjunk gyermekeket férgeknek
Тот крепко сжал ее, не в силах - Пойдем вниз, навстречу Серанис, - сказал Элвин.
- Parazita gyógyszer szuszpenzió
- спросил Элвин. - Ведь было время. - Знаю, знаю, - сказал Хедрон.
- Люди некогда путешествовали по всей планете и даже к звездам.
Что-то изменило их и наделило этим страхом, с которым теперь они рождаются.
Ты один воображаешь, что свободен.
Олвин был уверен, что любое существо, каков бы ни был уровень его развития, получит здесь то же самое предупреждение в том же самом неизменном виде -- прямо в сознание. При всем при том, это было именно предупреждение, а не угроза.
Хорошо, увидим. Я поведу тебя в Зал Совета. Зал был одним из самых больших зданий города, почти целиком отданным машинам - истинным администраторам Диаспара.
Вверху находилось помещение, где собирался Совет - в тех редких случаях, когда ему было что обсуждать.
Широкий вход поглотил их, и Хедрон двинулся вперед сквозь золотистый полумрак. Элвин никогда до этого не входил в Зал Совета. Это не запрещалось - в Диаспаре вообще было мало запретов, - но подобно другим жителям города он испытывал почти религиозное благоговение перед этим местом.
В мире, не имеющем богов, Зал Совета был наиболее сходен с храмом.
Хедрон уверенно вел Элвина по коридорам и скатам, сделанным специально для механизмов на колесах, а не для людей. Некоторые из этих скатов извивались, уходя вниз под столь крутыми углами, что по ним невозможно было бы ходить, не будь гравитация соответствующим образом искажена.
Он был лишь призраком, образом электрических зарядов, дремавших до поры в памяти Центрального Компьютера. Элвин знал, что в действительности он по-прежнему находится в своей комнате, и мириады людей, которые, казалось, окружали его, подобным же образом пребывают у себя дома. Пока он не двигался, иллюзия была полной.
Казалось, что Диаспар сгинул, и все его граждане собрались здесь, в этой колоссальной чаше. Не чаще одного раза в тысячу лет жизнь города замирала, чтобы все его население могло встретиться на Великой Ассамблее.
Наконец они достигли запертой двери, которая с их приближением бесшумно сползла в сторону, а затем преградила отступление.
Впереди была другая дверь, но она перед ними не открылась. Хедрон, не прикасаясь к двери, неподвижно встал перед нею.
После небольшой паузы тихий голос произнес: - Пожалуйста, назовитесь. - Я Шут Хедрон. Мой спутник - Элвин.
- Какое у вас.
- Чистое любопытство. К некоторому удивлению Элвина дверь тут же открылась. По опыту он знал, что шутки с машинами всегда ведут к непониманию и к необходимости все начинать сначала. Машина, вопрошавшая Хедрона, должна была быть весьма изощренной и занимать высокое место в иерархии Центрального Компьютера. Других преград не было, но Элвин подозревал, что они миновали ряд проверок, скрытых от постороннего взгляда.
Короткий коридор вывел их сразу les ültet holoparasites огромное круглое les ültet holoparasites с углубленным полом, а на этом полу находилось нечто столь удивительное, что Элвин на миг потерял голову от восторга.
Перед ним простирался весь город Диаспар, причем самые высокие здания едва доходили ему до плеча. Он долго выискивал знакомые места и разглядывал неожиданные перспективы и лишь через какое-то время обратил внимание на остальную часть помещения. Стены были покрыты мельчайшей мозаикой из белых и черных квадратиков без соблюдения какой-либо закономерности.
Стоило Элвину быстро перевести взгляд, как создавалось впечатление, что мозаика мерцает, но это было лишь иллюзией.
По краям помещения с равными промежутками стояли какие-то аппараты с ручным управлением: каждый имел экран и сиденье для оператора.
Хедрон дал Элвину наглядеться вдоволь. Затем он спросил, указывая на миниатюрный город: - Знаешь ли ты.
Элвин хотел было ответить: "Модель, я полагаю"; но ответ этот был столь очевиден, что наверняка являлся ошибочным. Les ültet holoparasites он мотнул головой, ожидая, пока Хедрон сам ответит на féreg gyógymódok olcsó вопрос.
- Ты помнишь, - сказал Шут, - что я однажды рассказал тебе, каким образом управляется город, как Банки Памяти вечно хранят его застывший образ.
Он долго разглядывал их и наконец загрузил в блок памяти визуализатора, чтобы сохранить на время работы над остальной частью картины. Тем не менее нечто неясное все время ускользало от. Вновь и вновь он пытался заполнить пустые места. Прибор считывал сменяющиеся образы из его сознания и воплощал их на стене.
Вот эти Банки, это бездонное хранилище информации, полностью определяющее сегодняшний город - оно. Каждый атом Диаспара давно забытыми нами методами взят на учет в матрицах, замурованных в этих стенах.
Жестом руки он указал на безупречное во всех деталях подобие Диаспара, покоящееся. - Это не модель, она не существует в действительности.
Это лишь проекция образа, хранящегося в Банках Памяти, и, вследствие этого, она абсолютно идентична самому городу.
Обзорные аппараты могут увеличить любую выбранную часть, чтобы рассмотреть ее в натуральную величину или даже в более крупном масштабе. Они используются, когда необходимо внести изменения в общий проект; впрочем, в последний les ültet holoparasites это делалось.
Вот место, куда следует придти, если ты желаешь узнать, на что похож Диаспар.
За несколько дней ты увидишь здесь больше, чем бродя по городу в течение целой жизни. - Это чудесное место, - сказал Элвин.
